Далее...
Один кирпич следовало положить на тротуар, где пересекается Бродвей и Энн—стрит, второй — возле музея Барнума, третий — наискосок от музея на углу Бродвея и Виси—стрит, рядом с Эстер—Хаус, четвертый перед собором Святого Павла, а с пятым в руках надо было быстрым шагом ходить от одного кирпича к другому. Один класть, другой брать. Каждый же раз, когда пробивают часы на соборе Святого Павла, следовало идти в музей, предъявить билет и обходить зал за залом. После это манипуляции с кирпичами надлежало повторить.
Работник начал свой обход, и уже через полчаса человек пятьсот глазело на его загадочные передвижения.
«Чем он занят? Откуда кирпичи? Почему он бегает по кругу?» — сыпались со всех сторон, но тот хранил молчание. К концу первого часа все тротуары оказались запружены толпой любопытных. А работник, завершив обход, направился в музей. Там он посвятил четверть часа осмотру всех залов и вернулся к своим кирпичам.
И каждый раз, когда он входил в музей, куча зевак покупала билеты и следовала за ним в надежде разгадать смысл его действий. День ото дня число любопытных росло, пока в дело не вмешалась полиция, обеспокоенная чрезмерным столпотворением. «Кирпичник» был отозван, но он и его работа послужили отличной рекламой музею. Именно после этой истории, как утверждал Тейлор Барнум, Бродвей стал самой оживленной улицей Нью—Йорка. Так начинался вирусный маркетинг.
